Тяжесть венца - Страница 144

144

Она вскочила на кровати, прикрываясь, как щитом, вышитым покрывалом. Глаза ее горели словно у дикой кошки. Ричард хладнокровно улыбнулся.

– Я сказал, что ожидал подобной реакции. Поэтому и отослал из башни всех слуг, дам и пажей, и даже охрану оставил лишь у нижнего входа. Так что ваши крики никого не призовут, разве что еще раз выставят вас на посмешище как строптивую особу. Однако надеюсь, до этого не дойдет. Если же вы все-таки будете упорствовать, я позову своих верных подручных, и они будут вас держать. Да, да моя королева, я покрою вас в распятом виде и в присутствии моих людей. И, клянусь небом, я сделаю это ради блага короны и династии!

– Что ж, тогда можете сразу бежать за подмогой, мой храбрый Дик! Но вы забываете, что если даже башня и пуста, то в ней остаются окна, и, пока вы будете отсутствовать, я подниму такой крик, что, ручаюсь, среди английской знати, которую вы собрали здесь, найдутся люди, которых заинтересует, что могло так напугать королеву. Я скорее выброшусь из окна, чем стану принадлежать вам! Посмотрим, что тогда скажут о короле Англии, в списке жертв которого окажется и его собственная жена. Я уж не говорю о шотландцах, которым будет что порассказать по возвращении ко двору Якова III.

Теперь Ричард не улыбался. Идя сюда, он ожидал сопротивления, но надеялся, что долгое одиночество и страх за дочь уже укротили Анну. Он специально дал ей ощутить в Ноттингеме, чего она была лишена, – поклонения, роскоши, блеска. Когда Анна была еще герцогиней Глостер, она любила свет, теперь же ее ничего не интересовало. Глядя на эту дикую кошку, он понял, что поторопился, явившись к ней именно сейчас, когда переговоры не окончены и замок полон аристократов, во многих из которых он не уверен. Но все же Ричард не хотел отступать. Дать этой женщине хоть раз одержать над собой верх – этого он не мог позволить. Через силу он заставил себя улыбнуться.

– Сейчас вы говорите сущие глупости, Анна. Я никогда не поверю, что вас так мало волнует честь Англии, что вы готовы запятнать ее семейным скандалом королевской четы.

– Честь Англии запятнана с того момента, когда в Вестминстере короновали узурпатора.

Теперь лицо Ричарда исказилось гримасой ярости.

– Рядом со мной тогда стояли вы, Анна Невиль! С тех пор вы королева, и ваш долг дать королевству наследника. И я имею на вас все права, вы обязаны подчиниться мне.

В следующий миг он рванул из ее рук покрывало с такой силой, что она чуть не упала. Ей удалось соскочить с кровати, и, прежде чем Ричард схватил ее, Анна, не помня себя, кинулась прочь.

Старая башня Ноттингема и в самом деле была пуста. Ни звука, ни огонька. Босая, в одной рубахе, с развевающимися волосами, королева бежала, сама не зная куда, распахивая одну дверь за другой. В темноте она натыкалась на мебель, на углы каменных подпор. Позади слышались неровные шаги короля, его тяжелое дыхание. Он был в бешенстве, оттого что из-за хромоты отставал от нее. Она же хотела лишь одного – спастись, а что будет потом, ее не занимало.

Анна едва не взвыла, когда, достигнув лестницы, наткнулась на запертую дверь. Бросилась в сторону, ударилась о колонну. Шаги Ричарда звучали уже совсем рядом. Она слышала, как он закрыл за собой дверь и задвинул засов. Теперь они были одни в одном из верхних покоев и кружили в темноте среди колонн, в тишине слышалось лишь прерывистое дыхание, да порой грохотала задеваемая в темноте мебель. Так не могло долго продолжаться. Анна желала одного – выбраться отсюда, но, когда она добралась до двери и попыталась отодвинуть засов, Ричард налетел на нее сзади, схватил за волосы и сильным рывком опрокинул на пол.

Когда-то с ней уже было такое. Темнота, погоня… и человек, пытавшийся совершить насилие. Это был Кларенс, настигший ее в подземелье Тауэра, ныне же ее собственный муж, брат Кларенса и его убийца. И теперь это было даже страшнее, чем тогда… Анна закричала что было сил, и ее крик эхом разлетелся под сводами пустой башни.

Больше она не кричала, но, задыхаясь, вырывалась с таким упорством, словно от этого зависела ее жизнь. Она кусалась, царапалась, дралась. Ричард был много сильнее, но страх и ненависть придавали ей силы. Дважды она почти освободилась, но дважды он все-таки удержал ее и опять повалил на плиты пола. Анна глухо стонала. Далекий кошмар из прошлого возвращался. Темнота, удушье от сцепленных на горле рук насильника и тающие силы. Он навалился на нее, придавив всем телом. Из последних сил она уперлась ему в грудь – и Ричард вдруг словно исчез. Ей удалось сделать глубокий вдох, и в тот же момент какая-то невидимая сила поставила ее на ноги. Анна качнулась вперед и наткнулась на стоящего рядом человека. Еще ничего не понимая, она различила на полу обмякшее тело короля, ощутила осторожно поддерживающие ее руки.

– Идем! – властно произнес рядом знакомый голос.

Чувствуя тепло наброшенного на ее плечи длинного плаща, она послушно пошла за ним. Шагов ее босых ног почти не было слышно, под сводами коридора разносились лишь гулкие удары тяжелых подошв спасшего ее человека.

– Нам надо уйти отсюда, пока он не пришел в себя. Я выведу тебя из Ноттингема.

За окном сверкнула молния, и в ее свете она увидела напряженное лицо и прозрачные глаза Джеймса Тирелла. Он нажал какую-то панель в стене, и она поддалась с протяжным скрежетом сдвигаемого камня. Из щели показался свет, открылся узкий проход и ведущая куда-то вниз лестница.

Здесь пахло пылью и плесенью, с потолка клочьями свисала паутина, ступени лестницы были неровными. Джеймс, сутулясь в низком проходе, светил коптящим факелом, а другой рукой поддерживал королеву. Все происходящее казалось Анне нереальным. После пережитого волнения она впала в какое-то оцепенение. Все, что она ощущала, – теплую, сильную руку, которая уводила ее прочь от ночного кошмара пустой башни. Та же рука некогда подвела ее к брачному алтарю с Глостером…

144