Тяжесть венца - Страница 51

– А городская вонь? – пожимала плечами герцогиня. – Она просто невыносима.

– Понимаю, – сокрушенно вздыхал Ротерхэм, – однако вы и впрямь слишком долго жили на лоне природы, если забыли запахи города. При таком стечении толпы просто немыслимо избежать смрада нечистот, которые долгое время скапливаются и гниют на весьма ограниченном пространстве. Вам пришлось бы испытать гораздо больше неудобств, если бы ваш супруг не велел привести замок в порядок. Он, замечу, весьма предусмотрителен, ибо еще перед этим Рождеством прислал сюда людей навести в замке порядок, чтобы вы жили с максимальным комфортом.

– Еще перед Рождеством? – невольно переспросила Анна. – Вот уж действительно его предусмотрительность достойна уважения… если не удивления.

Она задумалась, не замечая, как внимательно наблюдает за ней прелат. Анна же думала: перед Рождеством Глостер просто не мог еще знать, что она даст согласие на брак с ним и не имел права отдавать подобные распоряжения. Хотя… Анна постаралась отогнать прочь все сомнения. В конце концов, милый кузен Ричард мог позаботиться о достойном жилье для нее уже на правах родственника.

– Вас что-то смущает, миледи? – услышала она негромкий вкрадчивый голос Ротерхэма.

Анна внимательно вгляделась в его удлиненное мясистое лицо.

– Как вы думаете, преподобный отец, достойна ли я быть женой такого… предусмотрительного человека, как герцог Глостер?

Странный вопрос, однако епископа он, похоже, не смутил.

– Думаю, и заморская принцесса не принесла бы Дику Глостеру такой чести, как Анна Невиль. Ибо род Невилей всегда был необычайно популярен на Севере. Я уже не говорю о любви северян к вашему великому отцу, Делателю Королей. На вас лежит отблеск его славы. Покойный Джордж Кларенс – да пребудет душа его в мире, – также был женат на дочери Уорвика, и это принесло ему немало славы, несмотря на то что именно он предал вашего отца в день роковой битвы при Барнете. Что же говорить о нынешнем наместнике Севера, женатом на любимице славного Уорвика! О, Ричард Глостер отнюдь не прогадал, обвенчавшись с вами.

Анна промолчала. Слова канцлера Ротерхэма яснее всех признаний Ричарда в любви объяснили ей сущность их странного союза.

В этот момент в комнату, где они беседовали, постучались. Анна позволила войти и в полумраке прохода узнала сутулую фигуру Джона Дайтона. Кланяясь, он приблизился.

– Простите, что побеспокоил, миледи. Но я хотел испросить у вас позволения на несколько дней отбыть в свое имение.

– Разве не у Френсиса Ловела, которому мой супруг доверил все полномочия, вы должны просить об этом?

– Это так, госпожа. Но сэр Френсис – человек щепетильный, и, после того как ваш супруг – благослови его Господь – назначил меня начальником вашей личной охраны, он считает, что только вы можете разрешить мне покинуть мой пост.

– Вот как? Вы начальник моей охраны? Даже здесь, в Йорке?

– Милорд герцог считает, что я хорошо справился с этой службой еще в Литтондейле, и потому не лишил меня этой должности. Я всегда забочусь о вашей безопасности, миледи, это мои люди несут службу у ваших покоев.

Анна несколько минут смотрела на него. Сейчас, в богатой тунике с эмблемой Белого вепря на груди, он смотрелся как принарядившийся мужлан. Личина грубого наемника, каким он некогда заявился в Нейуорт, подходила ему гораздо больше. И то, что Ричард так скоро его возвысил… Однако ее мужу виднее.

Дайтон продолжал стоять, ожидая ответа и глядя исподлобья на госпожу. Лишь на миг он покосился на прелата, но тот даже не смотрел в сторону просителя, задумчиво перебирая четки. Наконец Анна согласно кивнула, и Дайтон собрался уходить. При этом звякнули позолоченные шпоры у него на ногах. Анна с удивлением отметила это. Нет, теперь она не ошибалась, этот мужлан действительно был посвящен в звание рыцаря!

– Джон Дайтон!

Он нехотя замедлил шаги.

– Если не ошибаюсь, вас следует теперь именовать «сэр». Не припомню, чтобы вы представлялись Филипу Майсгрейву как рыцарь, когда под видом простого наемника явились в Нейуорт.

Джон поежился под ее взглядом. Ему казалось, что глаза Анны светятся, как у кошки. А тут еще и Ротерхэм, словно очнувшись, обратил внимание на происходящее.

– Миледи, что вас так удивило? Сэр Джон Дайтон уже давно состоит в звании рыцаря, и его замок находится среди Кливлендских пустошей…

– Вот как? – перебила прелата Анна. – Что же тогда заставляло достойного рыцаря скрывать свой титул и бродить по дорогам Мидл Марчеза в качестве простого наемника?

Последние слова она произнесла с гневным нажимом.

Дайтон перевел взгляд с Анны на Ротерхэма и обратно. «Черт бы побрал этого болтливого попа!» – с досадой подумал он, вслух же сказал, что его дела не всегда шли хорошо, ему приходилось и наниматься, что не соответствовало рыцарскому званию, и… Дайтон не был мастером говорить речи, он стал сбиваться и вздохнул почти с облегчением, когда Анна, так и не получив вразумительного ответа, решила отпустить его.

– Странных людей порой возвышает мой супруг, – молвила она немного спустя, обращаясь то ли к себе, то ли к его преосвященству.

Однако Ротерхэм с готовностью поддержал ее.

– Этого Дайтона вообще мало кто переносит. Но Ричарду Глостеру… Знаете, миледи, у него всегда имелись свои тайны.

Последние слова он произнес непонятным тоном, и, как показалось Анне, в его глазах мелькнуло сочувствие.

Однако Анна не хотела сейчас забивать себе голову всеми этими подозрениями. Она жена Глостера – и не должна думать дурно о муже. И тем не менее… В глубине души Анна боялась признаться себе, что есть в Ричарде нечто такое, что по-прежнему пугает ее. В милом кузене Ричарде, который столько для нее сделал, который так ее добивался… Удивительно, что Ричард оставил именно Дайтона ее стражем, хотя она неоднократно говорила ему о своей неприязни к этому человеку… К человеку, оставшемуся жить, когда погиб ее Фил…